В Сумах прошла презентация сборника стихов Андрея Катрича
В воскресенье 1 октября в Сумах в Доме профсоюзов прошла презентация сборника стихов Андрея Катрича «Дотянуться…».
Очень рад, что попал на эту душевную и умную встречу. Андрей – светлый человек, от него веет добром, расположением к собеседнику, радостью и искренностью. Для пошлости и глупости не было ни малейшего места.
Поразило начало встречи – Андрей высказал славу всевышнему Богу. Это говорит о его зрелости, мудрости, правильном понимании мироустройства. Поразило потому, что творческие люди со сцены стесняются говорить о Боге, разве что где-нибудь в середине выступления и как бы, между прочим. У Андрея все было четко и точно.
Получилось красивое, логично выстроенное, незатянутое выступление. Кстати не было ни одного художественного фотографа, хотя у нас в Сумах их много. Но я заметил некоторую тенденцию – чем дурнее встреча, тем больше на ней фотографов.
Читал свои стихи Андрей прекрасно. Некоторые из запомнившихся хороших строк:
«Я лицом с каждым днем все чернее» (о подсолнухе)
«Мы одни. Нет правильней – одно»
«Дверь распахнем и войдем в воскресенье»
«И вымолчать свет и стихи»
«Просто влага от точки до точки» (о стихах)
Нет, я не соль – я горстка проса… Я брошен здесь, чтоб прорасти, Но воробьи снуют, снуют И зернышки клюют, клюют»
«Звучат слова – удар – звучит стихира» (о звонаре)
«И раскрошится день в руках»
«Лепи меня – я лучше буду глиной! Таким, как был, как есть – я не хочу»
«Слетела крыша, ласточки безгнезды… Но точно знаю: если починить – Я больше не увижу эти звезды»
Поэзия Андрея – песнь настоящим неискаженным человеческим ценностям. На этом можно было бы поставить точку. Но…
Андрей – православный. А для православного похвала – что нож в спину. Православный с благодарностью принимает обвинения. А покорное несение ноши несправедливых упреков – двойное благо на пути спасения. Вспоминается Мария Вифинская из VI века. Ушла в тайне жить монашеской жизнью, приняв мужское имя Марин. Иногда иноки ходили на послушание на людские огороды. Одна местная девица подгуляла, забеременела и свалила все на Марина. Он безропотно принял вину на себя. Его выгнали из монастыря, но он не ушел, а жил там же, под забором. Родившегося ребенка тоже скинули на него. Года через три братия, видя, с каким достоинством он переносит тяготы, вернула его монастырь. Работал на самых тяжких и грязных местах, воспитывал ребенка. Только когда помер, монахи обнаружили в нем женское естество. Преподобную Марию погребли с великой почестью.
Ну, вот и я наведу на Андрея малость напраслины.
1. Излишне самонадеян. Сомнений почти нет. Не стесняется громко заявлять, что он поэт и это его главное призвание. И не просто поэт, а поэт – философ. Смело рассуждает о творчестве, думая, что он в полной мере понимает суть этого термина. Готов легко творить на пару с Богом. Свои стихи считает настоящими стихами.
Увы, не могу с ним согласиться. Философии в поэзии Андрея маловато, он больше – по «пикам травинок» и «иглам ресниц». Творчество понимает стандартно, не чувствуя его ущербность и губительные подменительные свойства. Некоторыми темами вовсе не владеет. Достаточно сравнить его «Я убит. Я спокоен» и Твардовского «Я убит подо Ржевом».
Свое стихотворение про горлиц, оканчивающееся «Ты знаешь, милый, вовсе мы не птицы – Мы перьями обросшие сердца…» сам же искренне нахваливал, считая шедевром.
На мой взгляд, в этом стихотворении ничего нет – пустышка. Ты знаешь, мы не карбюраторы, а впрыснутые бензином сердца. Кому нужен карбюратор без автомобиля? Это стразы, которые можно клепать оптом, меняя псевдо эффектные концовки.
К тому же вопрос вызывает мохнатое сердце. Сердце – это что-то оголенное, гладкое, пульсирующее, нежное, легко повреждаемое, и уж никак не броня из перьев. Но это — мое личное.
2. Несколько самоочарован, цены себе не сложит. Я так и не понял, кого он больше любит – Бога, жену или себя.
В стихах местоимением «я», пожалуй, злоупотребляет.
3. Меня совсем не уважает. Назначил встречу на 18. Я пришел без десяти, чтобы спокойно умоститься и осмотреться. Но в 18 встреча не началась. Началась в 18.25. То есть, тех неизвестных опаздывающих, он предпочел людям, уважающим его пожелания о начале встречи. Можно сказать, отверг нас публично.
Более того, эти полчаса были наполнены детскими тренировочными скрипичными пиликаниями. Это хоть за что?! Когда я спросил у одного из сидящих рядом организаторов, нельзя ли сделать так, что бы дети не прикасались к фортепиано, мне ответили, что дети сами этого хотят. Во как! Понятно, что после такого возражения не попрешь.
Не знаю, не знаю… не специалист я по творческим встречам, но специалист по проведению соревнований. Стартовые и финишные арены должны быть построены до прихода участников. Участники не должны видеть кухни организаторов. Одно дело – подстроить инструмент – это допустимо. Другое дело – при зрителях тренироваться в исполнении – это недопустимо, ни для детей, ни для взрослых.
4. Пять лет писать книгу, вложить в нее себя самого и не продумать последнюю важнейшую деталь – издание. Хорошо ли это?
Вроде бы нормальная красивая маленькая книжечка. Но это же не карманный молитвослов. Книга должна быть книгой. Формат должен быть обычным, а не осьмушкой. Толщина при этом осталась бы той же. Большие пустые пространства на листе только придают значимость стихам. Крепкая единичная строфа среди непорочной белизны – это вылитая пуля, гладкое оголенное сердце. Таким событием можно начинать наслаждаться, еще не приступив к чтению.
Художник Ирина Проценко дала свое добро на репродукции. Загнать картины в формат ладошки – неуважение к художнику, безответственное отношение к ее творчеству.
Нельзя договариваться с типографией, не зная, как она работает с цветом. Также нельзя доверяться одним словам издателя. Все надо увидеть самому.
В книжице Андрея качество цветных репродукций откровенно плохое. Сочувствую Ирине Проценко.
Деньги не оправдание. Лучше вместо 500 экземпляров издать 100, но приличных. Убыток обеспечен. Но финансовые утраты со временем забудутся, а книга останется навсегда.
Дорогой Андрей, спасибо вам за встречу. Желаю непрекращающихся движений и постижений. В жизни и творчестве. Жду следующей встречи. Буду как солдат! В 18.20.
Подробное интервью с Андреем Катричем можно прочесть в материале: Андрей Катрич. Мир создан любовью
Фото: Дмитрий Симонов
(6 голос, оценка: 4,83 из 5)
Загрузка...
Хорошо написал, Евгений. Как всегда. Но.
Мне кажется, что Андрей не столько любит себя, сколько свою жизнь, которая у него так счастливо (без позы и преувеличения) складывается.
А в стихах его есть поэзия не только в строчках, но и между строчками — это видно, когда читаешь книжку.
Спасибо! Евгений, прошу меня простить, все замечания учту!
Евгений,говорят Вы пришли на презентацию в плохом расположении духа,пили какие-то капли.Влзможно,вы бвли расстроены и неадекватно воспринимали эту встречу. Андрей очень уважает своих друзей и Вас!Начало затянулось из-за того,что человек,который должен был начинать вечер почувсвовал недомагание и мы принимали решение что делать. А играла Регина Лесовая — лауреат международных детских конкурсов и всем очень понравилось, хотя это был экспромт.
Неадекватно, неадекватно… у меня любые встречи воспринимаются неадекватно… люди подтвердят.
Но, если всем очень понравилось, значит, все в порядке, Ксения.
А что до меня, то каждому не угодишь, известное дело.
Хотя, Ксения, обвинения и оправдания — это ерунда. Лучше бы вы написали, какие стихи вам понравились. Это был бы деловой разговор и для читателей, и для автора.
Или вот еще пример. Во мне случилось огорчение и досада от человеческой бестактности.
Это был вечер Андрея Катрича. Себя он разбавлял музыкальными отрезками и правильно делал.
Исполнялся номер, аккомпанировал Сергей Заря, другой мужчина, виноват, не запомнил имя, пел. Исполнение закончилось и дама из зала начала орать «Браво».
Ну, во-первых, с какого там появилось «Браво» я не понял. Но это частности. Важно другое — на вечере Андрея кричали «Браво» не ему, а людям, которых он пригласил подсобить.
Как по моей неадекватности, то дама своим эмоциональным поступком слегка вытерла об Андрея Катрича ноги.
Эх, погибать так при музыке.
Сергей Заря не сумел правильно настроить звук. Музыка глушила голос исполнителей так, что слов не разобрать.
Лауреату международных детских конкурсов Регине Лесовой не стоило при полном зале опережать начало выступления Андрея Катрича своим соло. Не ее вечер.
Андрею следовало объяснить причину задержки.
Детские скрипки — гвоздь по стеклу. Но тут мне, не имеющему музыкального образования, можно не верить.
Я опять выпил какие-то капли и нахожусь, как говорит Ксения, в плохом расположении духа.
Очень хорошо, что у Андрея не было фуршета. Фуршеты бывают на встречах-выставках фотографов. Но это ужас!
В муниципальной галерее они на стойке выставляют пластмассовые стаканчики. Бокалы — редкое исключение.
В стаканчики наливают вино из лучших сортов винограда из бумажных паков. Иногда бывают бутылки. Хорошие, целые, по стоимости на уровне дорогих пачек сигарет.
Бывает, что встречается водка. Водка под кусочек яблочка или апельсина? Неловко комментировать.
Бывает и коньяк. Собственно, из-за коньяка я и хожу на фотовыставки. Однако не разу еще не выпил. Фотография — очень тонкое искусство, поражаюсь, как фотографам удается в стаканчики наливать утонченные 7-8 грамм коньяка. Я бы не сумел, обязательно перелил бы. Поэтому на выставках стою в сторонке от стойки, плачу от сожаления и не подхожу. Ну, что обо мне люди скажут, если я солью 5-6 стаканов в один, чтобы сделать глоток?