Наталья Лесцова (Трагик поневоле). Телега
Номинация «Вишневый сад»
В самую макушку лета дед слег.
─ Продуло тебя, дурака, ─ бурдела бабка, заваривая травы. ─ Сколько можно надрываться?! Племяши бы и косили.
─ Нету на них надежи, пропьют, ─ просипел дед, засыпая.
В сенях послышались торопливые шаги. Вошёл племянник Петька. Терпкий запах самогона разом сшиб дух бабкиного букета.
─ Свалился, ─ шепнула она. ─ А мать-то как?
─ Тоже помирает.
─ Дурень! Простыл он.
─ А мать помирает, все припасли уж к похоронам. Тут другое. Горе у меня, теть Нюр, горе. Я и чего пришел, ─ не замечая ужаса на лице тётки, продолжал он, ─ кобыла у меня сдохла. Прирезали, успели, в райцентр мясо закинуть бы, а я беcтранспортый. Пра-ва забрали на той неделе. Хотел у вас…
─ Ты в тринадцатом, кажись, попадался уж, и опять, ─ вздохнула старуха. ─ По-едешь-то как?
─ На Цыгане придется.
─ Не объезжен же толком?!
─ Как-нибудь. Перекупщик за одной головой не поедет. Телегу бы, а? Моя ещё осенью накрылась, мать её. Ось полетела.
─ Бери уж, ─ сквозь зубы процедила бабка. ─ А то, не дай бог, мясо стухнет, по-мрешь ведь с горя. Бери и уходи.
…Петька прискакал на Цыгане. Дёргая поводья, он стал приноравливать его к те-леге между разложенными оглоблями. Цыган кусал разрывающую хрипящий рот уздечку, зажатую между рядами крепчайших, словно из отборных камней выточенных зубов. Сте-гая его, Петька вымещал злость и досаду, что по воле случая потерял послушную лошадь. Кое-как надев на коня хомут, он долго мучился, вставляя оглобли в гужи с боков вместе с дугой. Стянув супонью клещи хомута, он даже выругался от удовлетворения.
Добротная, ошкуренная телега, стала невольной соучастницей затянувшегося по-единка. Закончив, Петька заторопился в сарай, где, облепленное торжествующими муха-ми, на излете годности ожидало увядающее мясо. Цыган рванулся, колеса телеги бес-шумно подались вперед, из пазов поплыла смазка.
─ Вечером верну таратайку!
─ Таратайка, значит, ─ покачала головой бабка. ─ А животину-то ухлестал, с та-кой силищей знаючи надо, без мучения, и по-трезвому. Хоть бы не убился.
Когда закат разлился, скрыв на ночь уставшее солнце, старуха вышла во двор. В сумерках заметила облако пыли, несущееся по улице и ошалелую лошадиную морду.
─ Успел сдать! ─ гаркнул Петька. – Кой-чего потерял… Ну, невелик убыток. А мать померла, теть Нюр, слыхали? Еще до коров.
Он распряг коня и, захватив оглобли, откатил телегу. Та заскрипела, виляя шатаю-щимися колесами, вся затряслась. Петька шкодливо зыркнул на тётку и заспешил прочь.
Старуха медленно обошла телегу. Одна оглобля свисала, еле держась на штыре. Разбитые колеса жалко глядели из-под неё, моля о выздоровлении деда и скором ремонте. Запёкшаяся кровь то ли сдохшей, то ли прирезанной кобылы, перетомленная жарой, сме-шанная с пылью и сенной трухой, пахла солонцом. Бабка Нюра принесла ведро воды, тряпку и ножик, принялась мыть и скоблить липкую грязь.
Долго горел свет на крыльце, едва освещавший разбитую телегу и белую косынку.
Солнце провалилось за горизонт, сумерки уступили ночи.
Читать другие миниатюры, участвующие в конкурсе «Колибри»
(6 голос, оценка: 3,33 из 5)
Загрузка...
комментарии