Игорь Касьяненко: «Я — колокольчик, я просто звучу»

Автор: Лариса Ильченко · 03.05.2013

Известный поэт и бард примет участие в поэтическом шоу в ТЮЗе.

Это будет не первое выступление Игоря КАСЬЯНЕНКО на подмостках сумского театра. Поэта любят. И не только в нашем городе. Не так давно в Москве вышла его книга «Лечу стихами», презентация которой состоялась в многочисленных культурных центрах российской столицы. В Сумах в начале сентября в отделе Сумского областного краеведческого музея, доме-музее им. А. П. Чехова книгу представил читателям его друг — московский поэт Евгений РЕЗНИЧЕНКО.

Двойное дно поэтического смысла
Наши предки в сундуках часто делали дно двойным, чтобы скрыть от глаз непрошеных гостей что-то ценное. Для поэта самое ценное — его душа и чувства, владеющие его сердцем. Поэтому часто двойной смысл слова позволяет им спрятать истину, которая открывается только пристальному читателю или слушателю. Название книги «Лечу стихами» тоже имеет несколько смыслов. С одной стороны, поэт исцеляет стихами людей, а с другой — летит по миру на крыльях поэзии. Есть ещё третий смысл, но его надо искать не в названии книги, а в самих стихах: «В ту пору, когда мир был полон надежды, весны и эротики, я сочинял стихи, а под потолком кружили ангелы. Много. Целая эскадрилья. А теперь мой внук из моих стихов делает бумажные самолётики. Знаете, лист формата А4 складывается письмом, потом ещё пополам… и, наконец, мои стихи обретают крылья». Смысл этой расширенной метафоры в том, что по-настоящему стихи обретают крылья, только когда становятся нужными людям.
Обретение крыльев
По словам Игоря Касьяненко, сколько он себя помнит — в доме всегда были книги: «У нас было полное собрание сочинений Толстого, Пушкина, Есенина и других авторов. Культа литературы не было, но книги были зачитаны, как говорится, до дыр. То, что задавали по школьной программе, я тоже старался читать».
Игорь говорит, что желание писать у него появилось на третьем курсе тогда ещё педагогического института им. А. Макаренко: «С Сергеем ШЕПИЛОВЫМ мы готовились к экзамену по теоретической механике. Это — много физики, формул и прочего. За окном — лето, мы устали. Я сказал: „Давай, почитаем что-нибудь другое“. Мы взяли книгу Евгения ЕВТУШЕНКО и прочитали „Балладу о ласточке“. Прочитали и умерли, и упали. После этого я понял, что хочу говорить стихами, читать их, читать и читать» — вспоминает Игорь. Через некоторое время Игорю в руки попала пластинка Булата Окуджавы, и он заболел авторской песней. Встречая друзей на улице, напевал им Булата Шалвовича. «А меня никто не хотел слушать. Пришлось учиться играть на гитаре. Начали слушать. Я пел Окуджаву, пел Никитина, а потом как-то так получилось, что и у меня начали сочиняться песни. Родители меня поддержали. Мама до сих пор является моим фанатом и ходит на все концерты. Помню, в институте на переменках мы с друзьями после всех математик и физик встречались, чтобы почитать друг другу стихи».
Театр начинается с песни
Игорь Касьяненко играл в любительском студенческом театре под руководством Александра ВАСИЛЬЕВА, которого дружески звали Сан Санычем. «Он до сих пор ставит спектакли. Мы сами писали пьесы, иногда стихотворные. Выступали с песнями. Студенты заполняли полностью зал. В театре царила творческая атмосфера — у нас была своя Таганка», — вспоминает он.
В то время начинающий поэт увлёкся творчеством Александра Пушкина. Свою любовь к классику, которого сейчас в украинской школе считают зарубежным писателем, он сохранил по сегодняшний день. «Удивительно, но Пушкин стал очень близок моей душе, хотя я увлекался и фантастикой, и приключениями. Чуть позже барды открыли мне творчество других замечательных поэтов, среди которых был и Давид Самойлов. А любимым бардом стал Сергей Никитин. Он сам стихов не пишет, но зато гениально исполняет чужие. Наверное, он единственный так замечательно смог спеть не песенные тексты, а именно стихи. А потом любимым поэтом стал Борис Пастернак, и остаётся им до сих пор», — отмечает Игорь Касьяненко.
Из клуба я ушёл, чтобы в дальнейшем никому не принадлежать, кроме самого себя.
В советские времена редкий молодой человек не коллекционировал пластинки. Фирма «Мелодия» выпускала миллионными тиражами записи популярных исполнителей. Но бардов всегда было достать непросто. Выручал журнал «Кругозор», между страницами которого находились гибкие пластинки. Игорь признался, что они и стали основой его коллекции авторской песни: «Я их слушал-слушал, а через пару лет в Сумах подружился с бардами».
Клубника
В начале 80-х годов группа молодых людей пыталась создать в Сумах клуб авторской песни. По словам Игоря Касьяненко, кроме него в эту группу вошли Владимир АЙЗЕНБЕРГ, Евгений ПОЛЮХОВИЧ и Андрей ПОЛЯКОВ: «Сначала мы выступали вчетвером. Владимир сочинял музыку к чужим стихам, мы с Евгением исполняли собственные песни, а Поляков читал свои стихи. Мы были разными, поэтому концерты всегда получались интересными. Выступали в школах, библиотеках, в каких-то учреждениях, а однажды — в польском городке. Нас достаточно часто приглашали, к нам тянулись люди. Так было, пока нам это не надоело. Видно, мы немножко „подустали“. И тут в Сумах прошёл первый фестиваль авторской песни».
Фестиваль решил провести горком комсомола. Среди интеллигенции города, поддержавшей эту идею, были Олег РОМАНОВ и Лев СКРЫННИК. «Всё это проходило в молодёжном центре «Диалог». В тот день мы ели клубнику, и я сказал: «А пусть клуб называется „Ника“. В клубе было много энтузиазма и творчества. Все пели и сочиняли. Пару раз побывали на крупных фестивалях. А потом произошла смена руководства, и творчества стало меньше. Название поменяли на „Булат“. Барды стали больше походить на шоуменов, чем на глубоких поэтов, пишущих к своим стихам музыку. Однажды я попал на знаменитый Всероссийский фестиваль авторской песни имени Валерия ГРУШИНА и поймал себя на мысли, что, если бы Окуджава к этому времени не стал легендой, вряд ли он попал бы в лауреаты. Я не хотел петь песни на три голоса. Новым бардам я не подходил, поэтам тоже, т.к. стихи пел, а не декламировал.»