Григорий Поженян: «Я такое дерево»
Немного требуется поэту, чтобы победить время. Надо написать одно стихотворение. Но такое чтобы оно тронуло многих. А дальше — из уст в уста…
Григорий Поженян
Я такое дерево
Ты хочешь, чтобы я был, как ель, зеленый,
Всегда зеленый — и зимой, и осенью.
Ты хочешь, чтобы я был гибкий как ива,
Чтобы я мог не разгибаясь гнуться.
Но я другое дерево.
Если рубанком содрать со ствола кожу,
Распилить его, высушить, а потом покрасить,
То может подняться мачта океанского корабля,
Могут родиться красная скрипка, копье, рыжая или белая палуба.
А я не хочу чтобы с меня сдирали кожу.
Я не хочу чтобы меня красили, сушили, белили.
Нет, я этого не хочу.
Не потому что я лучше других деревьев.
Нет, я этого не говорю.
Просто, я другое дерево.
Говорят, если деревья долго лежат в земле,
То они превращаются в уголь, в каменный уголь,
Они долго горят не сгорая, и это дает тепло.
А я хочу тянуться в небо.
Не потому что я лучше других деревьев, нет.
А просто, я другое дерево.
Я такое дерево.
P.S. Немного об авторе. Просто несколько маленьких эпизодов из большой и красивой жизни.
…Как-то Поженяна вызвали в партком Литературного института и как фронтовика попросили выступить на собрании против «космополита» Павла Антокольского. Неожиданно для руководителей партбюро Григорий согласился.
Он явился на собрание в морском кителе, грудь в боевых наградах – ордена Боевого Красного Знамени и Красной Звезды, два ордена Отечественной войны I степени: он участвовал в обороне Одессы и Севастополя, в морских десантах под Новороссийском и Керчью… Вышел Поженян на трибуну и объявил, что ему приказали выступить против Антокольского.
– Я, – сказал Поженян, – нёс книгу этого поэта на груди, когда шёл в бой. Если бы в меня попала пуля, она прострелила бы и его книгу. На фронте погиб сын Антокольского, он не может защитить своего отца. За него это сделаю я. Я не боюсь. Меня тоже убивали на фронте. Вы хотели, чтобы я осудил своего учителя? Следите за моей рукой, – и сделал неприличный жест…
Почти по теме: Александр Межиров: Артиллерия бьёт по своим
….Увы, Григорий Михайлович плохо вписывался в рыночные отношения, хотя и делал наивные попытки соответствовать реалиям времени… Он во всеуслышание заявил, что прекращает «просто так» отдавать свои стихи в журналы и газеты, а намерен жить на гонорар. Об этом узнал его старый приятель, знаменитый редактор Егор Яковлев. Спросил: «А сколько тебе следует заплатить за стихи, которые мы хотим напечатать?». Поженян ответил сразу же и точно: «11 тысяч рублей». Яковлев удивился: «А почему, собственно, не 10 и не 12?». «А потому, – ответил Григорий Михалыч, – что именно столько стоит труба, которую я присмотрел в музыкальном магазине». Так и порешили.
Выяснилось следующее. Приближался день рождения Петра Тодоровского, с которым Поженяна связывала многолетняя и нежная дружба, со времён, когда Тодоровский был еще не выдающимся кинорежиссером, а блестящим кинооператором и снимал вместе с Вадимом Костроменко фильм «Жажда». И далее – рассказ Поженяна.
«Понимаешь, – говорит он мне, – Петя – человек необыкновенных музыкальных способностей. Замечательно играет на гитаре, фортепиано, аккордеоне, поёт. И я подумал: а ведь он и на трубе научится буквально за день. И подарил ему этот инструмент. И что ты думаешь? Отгуляли его день рождения, а на следующее утро раздаётся телефонный звонок. Поднимаю трубку: «Знаешь, говорит Петя, ты был прав. Ничего сложного нет. Послушай». И он сыграл мне тему из «Дороги» Феллини…»
…Григорий Поженян умер в Переделкине за полчаса до начала очередного дня, дня его рождения. Он лежал в больнице, и там его навестил старый друг – фронтовик и кинорежиссёр Пётр Тодоровский. В палате они вдвоём спели свою песню. «А надо, чтоб кто-то кого-то любил». Получилось, что на прощание…
(20 голос, оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
Камбурова замечательно поёт эту песню на музыку Микаэла Таривердиева
Что-то есть в этом ПСТО берущее за душу. Спасибо.
Замечательный писатель Григорий Поженян ,очень тронуло стихотворение ,особенно в исполнении Екатерины Гусевой
Спасибо!