Геннадий Трохин (Захар Черемша). Золотой карась
Кажется, у Аксакова в его знаменитых записках об уженье рыбы карасю уделено несколько нелестных строчек. И лежебока он, и обжора, и тиной от него пахнет, а живёт, как бомж, в самых непотребных для этого местах. Конечно, писатель прав: таков уж удел у этой, в общем-то, неприхотливой рыбы. И рот у него губастый, подвижный, как присоска: ну-ка поройся в иле, повыбирай там личинок да разных козявок. А особенно любит карась молодой камыш и ряску. Порой такое чавканье стоит в камышах, что впору поросят звать на подмогу.
А мне нравится эта жизнелюбивая рыба. Особенно та, с золотым отливом. Словно драгоценный слиток сверкнёт, когда подсечёшь её из тинистой глубины. Как-то летом выловил я на проводку два десятка добротных золотистых красавцев. И где вы думаете? До дома — рукой подать! А живу я на Кузнецкстроевском.
В июле день длинный. Взял я пару удочек: одну донку, другую проводку, и оправился после работы на Томь. Не доходя до дренажного канала, что сразу за телефонной станцией, свернул налево и, пройдя вдоль недостроенной теплотрассы, в куче прошлогодней листвы насобирал полбанки превосходных червей. У самой стенки теплофикационной камеры увидел круглую яму диаметром шесть или семь метров, заполненную водой. Какие-то блёстки вспыхивали на водной глади. «Верхоплавка! Верный спутник карасиной братии, — выдохнул я. — Чем чёрт не шутит…» Прямо с колодца закидываю удочку. Поплавок — и глазом не моргнул — юркнул под воду и стрелой понёсся на середину.
Ещё когда готовил снасти, насаживал на крючок червя, на девятом этаже строящейся неподалеку девятиэтажки сгрудились монтажники. «Чокнутый!» — донеслось до меня с небес.
Золотой слиток взмыл вверх. По тому, как перестал звенеть кран, понял: победа за мной. «Знает борода, где ловить», — донеслось опять сверху, когда третья или четвёртая рыба опустилась в садок. «Бедненькие, как вы проголодались», — насаживал я одного червя за другим. А когда кончились черви, стал ловить на хлебный мякиш.
Рядом кашлянули… Молодой мужчина и два пацана, открыв от изумления рты, наблюдали за моими действиями. Мужчина, встретившись со мной ошалелым взглядом, сразу встал и, не оглядываясь, быстро зашагал прочь. «Тоже рыбак…» — с сочувствием заключил я.
Дома долго не верили. «И тиной даже не пахнут», — повела носом жена. А золотые кругляки шевелили пухлыми ртами, словно приглашая напоследок полюбоваться на себя.
А вечером следующего дня (ей-богу, обидно ведь до слез) вокруг моего водоёма галдело человек двенадцать пацанов, и все с удочками. Я собрался, было, уходить, как подошли мои вчерашние знакомые. «Дядь Гена, а тот дяденька утром полную мордушку рыбы вытащил. А глубина тут… с ручками скрывает».
И тут я вспомнил: несколько лет назад было здесь озерко — кругленькое, как блюдце, с камышовыми бережками. Даже утки по нему плавали. Или родник, или утечка из водопровода, но что-то создало благодатную среду для моих карасей. «Да, скоротечно же ты рыбацкое счастье…» — про себя пожалел я.
Читать другие миниатюры, участвующие в конкурсе «Колибри» 2015
(4 голос, оценка: 3,75 из 5)
Загрузка...
Ну вот. И рыбацкое счастье скоротечно. А какое же надолго ? )