В Саду сходящихся тропок презентовали «Китохор»

Автор: редакция · 07.03.2018

Во вторник 27 февраля в «Саду сходящихся тропок» Ирины Проценко состоялась презентация сборника стихотворений Анастасии Котляр «Китохор».

Представлял автора поэт Василий Чубур. Ему как слушателю и как редактору книги Анастасии Котляр «Китохор» передаём слово.

Впечатления от произошедшего события.

Презентация сборника стихотворений Анастасии Котляр «Китохор», признаться, озадачила. Прежде всего тем, как присутствующие воспринимали стихотворения, не предназначенные для чтения вслух по причинам, которые попробую объяснить ниже, в рецензии «Из глубин слова». Так вот. Несмотря на трудности восприятия подобной поэзии, образность которой принято называть вертикальной, атмосфера царила удивительная.

Такое впечатление, что «садоводы» слушали и воспринимали – сказал бы, чувствовали! – каким-то внутренним слухом, с особым общим вниманием, делающим возникающую во время чтения тишину напряженной, каким-то чудом подсказывающей аудитории ключевые образы в звучащих стихах.

Не изменилась «суфлёрская» тишина и когда Оля Козаченко исполнила две песни на стихи автора, в сопровождении скрипки и сопилки (Сергей Борщ и Алексей Дунязин). Совпадение серьёзных текстов, голоса и музыки идеальное.

Сделало тишину ещё более проникновенной, а чувствующий слух присутствующих еще более острым и тонким чтение стихотворений автора художницей Ольгой Грабовской.

Таким вот образом открыл для себя, что и камерная, «вертикально распятая» поэзия может создавать атмосферу, в которой её звучание будет услышано не только умом, но и чувствами.

Рецензия «Из глубин слова»

По меткому выражению М. Бахтина, поэзия – это попытка языка превзойти самого себя. Если представить оси координат, то значения слов, структурирующих тем или иным путём социум, как правило, находятся на оси «икс», то есть на плоскости мира материального, без вертикальной оси «игрек». Именно по этой, а не какой-то другой причине Клавдий Птолемей изобразил Землю плоской и неподвижной как символ сознания и восприятия земного человека. Конечно, он понимал, что все космические объекты (в том числе и наша планета) шарообразные, о чем свидетельствует его геоцентрическая система, где все остальные объекты круглые и вращаются.

По убеждению не только Птолемея, понимание человеком Вселенной смыслов является именно плоским, не осознающим тайны духовного основания природы, остающейся неизвестным (иксом), хотя научные изыскания подошли уже вплотную к предельным границам материи, за которые проникнуть не удаётся. И вряд ли удастся – инструменты и приборы изучения природы только расширяют возможности пяти чувств человека и способности их осознания, а идеи, лежащие в основе земной и неземной природы, сверхчувственны. Материальная форма в таком контексте значения вообще не имеет. Хотя споры о том, плоская Земля или шарообразная, продолжаются и сегодня.

Такая поэзия, как у Насти Котляр, есть попытка языка преодолеть свою материальную природу, то есть выйти за те значения, которые создаются и передаются на уровне фонемы, морфемы и семемы, являющейся значением слова и меняющейся в зависимости от контекста. Поэтому каждое из слов, как указывает о. П. Флоренский, имеет «огромные исторические наслоения и содержит в себе целый мир понятий». Не только исторических, горизонтальных, но и метафизических, вертикальных. И содержатся они в слове, как в зерне или семени все будущие урожаи, только прорастают в текстах первые на оси «х», а вторые – на оси «у» и движутся вверх, но по лестнице ведущей вниз, то есть чем глубже, тем выше. Как дерево – глубже корни, выше крона.

Думаю, нет смысла напоминать, символом какой Силы является Рыба. Новозаветная тема то откровенно, то латентно пронизывает многие стихотворения:

Я не знала, что мой горизонт у него вертикально распят,
Что себя тяжкой памятью дна больше не заземлю,
А теперь вот увидела – оси праведных Его координат
Шириной и долготой равны рыб молчаливому
«верю, надеюсь, люблю». (с. 65)

Здесь и праведные – вследствие вертикального распятия – координаты, передающие не плоские, а объёмные смыслы, и апостольские «вера, надежда, любовь»… Признаться, я не сторонник ссылок в светских текстах на книги религиозного характера, но в данном случае избежать этого невозможно – «Китохор» пронизан библейской знаковой системой, ее символами. Координатное распятие, естественно, сопряжено со страданием, основа его вертикали погружается в мир, где «тварь стенает, с надеждою ожидая откровения сынов Божиих» (Рим. 8,19):

Страдание свято, нам в счастье земном не лишиться б креста
И после молитвенной тьмы не ослепнуть на радостях.
Меж колющих веток звёзд ягоды спят неспроста –
В них мягкие зреют виденья о Силе и слабостях.

Страдания лес полон диких зверей и жуков.
Нам, брат, словно им, предначертано троп расхождение.
На каждой из них – звёздных ягод доспевшая кровь.
А значит, на каждой из них вероятно спасение. (с. 122)

Образность поэтического мира «Китохора», как видим, уходит корнями в библейскую традицию, а то и глубже (например, образ моста как связующего два мира – яви и нави – проявлен ещё в древнейших сказках с эпитетом «калиновый»):

И лежит, как рептилия на мосту, моя доза дневного света,
И лежит, и питает к воде неземной интерес…
И я чувствую: «здесь» – это вышедшее из воды,
но ещё не просохшее «где-то».
И лишь ты ко мне выплывать погружаешься наотрез. (с.81)

Именно там должна произойти встреча-битва лирического, скажем так, героя со змеевидной преградой, соблазняющей «дозой дневного света», плодом с древа познания «добра и зла». То, что настоящий Свет не может быть дозирован, свидетельствует о поддельности, иллюзорности, обманчивости упомянутого дня. Явный намёк на новозаветное предупреждение, что сила зла может «принимать вид Ангела света» (2 Кор. 11–14). Не случайно и глубины человеческого сознания фигурируют в научном обиходе как рептилоидные. В основе своей все стихотворения «Китохора» соединены между собой, и можно не раз и не два встретить упоминание о силе, проявляющей к реке времени «неземной интерес». Осознанно или нет, но вступить в невидимую брань с нею предстоит не только сказочному или же лирическом герою. Что скрыто в глубине одного из имен этой силы? Автор, используя вертикальную, рассекающую образность отвечает:

Ти без містифікацій – ти Люцій, проте абсолютно без «ферро».
А тому нищівних революцій загроза дорівнює «нуль».
Я вкладаю підвищений тиск, він же зміст, у твою атмосферу.
Він тобі і суддя, і вимірювач, і суперпильний патруль.
Хоч лікуйте, хоч ні: крізь заплющені очі мені не здалося,
Що то ти у чорноти густі закидав камінці.
День сідає у човен, веслує посічених вулиць довгастим волоссям –
Без ручної поклажі, але з ліхтарем у руці. (28)

Свет оказывается не дневным, а фонарным, но среди ночи искусственный свет – тоже свет. Ситуация явно указывает на Диогена, искавшего «днем с огнём» человека среди толпы. В глубинах слов происходит много неожиданного, если, конечно, туда заглянуть, что удаётся отнюдь не всякому, рискнувшему назваться поэтом.

Игра в слова – опасная игра.
Тут правила таинственны и строги.
Ведь это только кажется, что строки
Соскальзывают с кончика пера!
(Л. Кисилёв)

О том, что игра такая и впрямь опасна, причём не на шутку, свидетельствуют как новозаветные предупреждения («от слов своих оправдаешься, от слов своих осудишься»), так и научные изыскания. Ещё в XIX в. основатель структурной лингвистики и семиологии (науки о знаках) Фердинанд де Соссюр одно из основных свойств слова как знака назвал – «арбитрарность» или «произвольность». Пока ещё никто термины не оспорил, хотя на первый взгляд синонимами назвать их довольно трудно. Тем не менее. Произвольность характеризует взаимоотношения между означаемым предметом и означающим словом, которые могут иметь разную степень сближения между логосным (духовным) и словесным значениями. Объяснение «юридической» функции свойства нашли… в ядерной физике – корпускулярно-волновой (квантовый) дуализм, когда электрон (или фотон) одновременно является и частицей, и волной.

Слово само в себе – волна (причём априори знает правила своего употребления и оптимальную степень упомянутого сближения), а помещенное в контекст – частица (фиксирует соблюдение или нарушение правил, степень сближения и уходит, согласно судебной процедуре, в «совещательную комнату», где и вынесет оправдательный или обвинительный приговор). Тогда понятно, почему произвольность и арбитрарность поставлены в один ряд. Иного суда и быть не может, если вспомнить утверждение М. Хайдеггера, что человек как человек существует только в слове. Может, это и есть Страшный суд? Особенно, если вспомнить, как мы обращаемся со словами. Поэзия и есть шанс, использовав произвольность, максимально приблизиться к логосной основе материального мира, но можно и максимально удалиться. Экзистенциальный риск.

Вопросом: откуда же они, слова и строки (не только поэтических текстов), возникают? – задавались испокон веков многие мудрецы, но исчерпывающего ответа до сих пор не существует, однако направление определено. Например, у Ю. Левитанского:

Откуда вы приходите, слова,
Исполненные доброго доверья?
По-моему, оттуда, где трава,
По-моему, оттуда, где деревья…

Трава и деревья, получается, приходят из-под земли? А может, из-под тех глубин, в которых находятся их логосные причины? Из-под основ вообще материи, символом которой (и не только в библейской традиции) считается первоэлемент «Земля»? Сочетание его с другими первоэлементами – «Воздухом», «Водой», «Огнём» – и рождает Вселенную:

Когда сгорают континенты –
Не плачь, а помни: меж небес
Всегда четыре элемента,
Творцы, виновники чудес. (108)

Есть ещё 5-й первоэлемент «Эфир», являющийся «пространством», где сочетаются упомянутые первоэлементы. Язык их общения, хотя и связан границами с языками горизонтальной оси, имеет с ними мало общего. Не об этом ли такие вот строки (69):

…У меня на глазах лишь повязка из тоненькой ткани,
Чтобы свет, обольстительный свет не тревожил – нельзя!
И пока жажда хрипла веками в твоей, но чужой гортани,
У меня вдруг вода на руках посветлела и стала – слеза.

У меня только… Нет! Прибедняться – особая сила.
У меня своего ничего. Разве только родной мой язык.
Я его до крови, до самого Тебя прикусила –
Чтобы ты от лжесветлой воды, иностранной, отвык.

Опять намёк на фонарный свет ночи, притворяющийся светом Дня. Опять парадокс (жажда хрипла в твоей, но чужой гортани), неизбежно присутствующий в разных стихотворениях «Китохора». Лингво-тема является одной из основных и сквозных в сборнике: «Притиснувши до піднебіння язик, поспішаю додому» (20), «Кораблю предстоит быть прикушенным, как языку» (64), «Здесь слова не имеют осадочных вкусов и твёрдого нёба» (101)…

Направление движения мысли автора от стиха к стиху не изменяется – вглубь слова: «Только там ты услышишь других, где твой слог утонул» (72); «Я к тебе, величайшее изо всех знамений и знамений, Обращусь: углуби в неземную свою сердцевину!» (79). Образность, доминирующая в «Китохоре», призвана проникнуть глубже даже космоса, чтобы обнаружить, что он следствие какой-то невообразимой причины, создавшей его, как свидетельствует Ветхий Завет, только в четвертый день творения (Бытие, 1, 14), а также то, что и эта глубина не имеет предела, хотя находится во внутреннем мире человека, ограниченном телесностью, «спиральным танцем клеток»:

Между переносицей и твоим либидо
Две сплошных невечности и одна пружина.
Кто идти достоин сам, без слепого гида?
Кто копает глубже, чем космоса причина? ( 107)

Потому в Библии и существует запрет на поклонение космическим объектам (Втор. 4, 19), что, исчерпав своё предназначение, они исчезают (постоянно фиксируют астрономы), а в конце концов вообще «небеса свернутся, как свиток» (Ис. 34, 4), и все звёзды спадут, как листья с виноградной лозы, становясь удобрением для нового мира, в котором времени и смерти не будет:

На дірявому небі гуде Перламутрова дзиґа
І розбризкує космос як добриво, тільки живе… ( 47)

Символ поэтического творчества Пегас явился в сегодня не только из Александрии ІІІ-ІІ вв. до н. э., но также из той бездны, которая открылась, когда Персей отрубил голову Медузе-Горгоне. Крылатый конь помогает всаднику победить Химеру (стоит вспомнить и теперешнее значение слова), но если оседлавший не дотягивает до соответствующей эстетической планки или воображает себя достойным поэтического Олимпа, то возврат в бездну не коня, а всадника неизбежен. Кто-то из классиков, кажется Л. Толстой, советовал: «Если можете не писать, не пишите, но если пишите, то пишите хорошо». Увы, хорошо или нехорошо, как правило, определяют по степени популярности, не зная предупреждения еще античных мудрецов, что широкая популярность литературного произведения свидетельствует о его эстетической неполноценности. Об этом же и современный коммуникативный закон, гласящий, что с увеличением количества аудитории её интеллектуальный уровень понижается.

Замечу, что таким книгам, как «Китохор», популярность не грозит. Наоборот. Пишущие и читающие в пределах оси «х» относятся к ним в лучшем случае с недоумением и, следовательно, неприятием. Естественно, крылатый конь и его «вершники зі світобаченням носорога» не могли не появиться в сборнике:

Де були, коли сиві пегаси
Залишали хрести мимохідь?
Не зніматиму на ніч прикраси –
Ще відірване небо дощить. ( 38)

Вертикальная образность требует особых средств выражения, особой логики. И в «Китохоре» таковые наличествуют. Например, неологизмы, разрушающие устойчивые выражения: сквозь пальцы песок временит (вместо «время течет сквозь пальцы, как песок»), а также ословлення атомів (14), пузатиться сюркіт (13), обездомиться (80), мировид (86), мандрагорит (87), предпето (92). Неожиданные эпитеты: недевственные ёлки, овдовевшее «на», некерована злагода (13), набряки-рельси (18), ситець повітря (24). Оксюмороны: слепой гид, вразливий кришталь невразливих зіниць (15), коло скотилося п’ятим кутом (38), глухонемое пение, сердечная истина бессердечных исканий (99). И, наконец, антиномии: «Ріже вухо відсутність голосу» (30), «Это новый наш Бог – он нас за руку. Мы же без рук» (97), «Я камень, лежащий на дне самого же себя» (102), «Но, дольную выбрав дорогу, В неведомый Отчий дом Все вместе, как прежде, к Богу Мы с Богом, смеясь, идём» (84).

Антиномия (с др. гр. закон, противоречащий сам себе) – такая ситуация в логике, когда два утверждения могут быть одновременно и ложны, и истинны. В зависимости от контекста. На антиномиях построено немало и библейских текстов. Понять, например, как можно идти к Богу с Богом, нельзя, если не знать о споре в православии между имяславцами и имяборцами. Суть его в том, можно ли отождествлять энергию, несущую первозданную информацию (Сказал Бог, да будет…) и сущность Создателя. Имяславцы утверждали, что можно и человек имеет в своём дыхании (руах или пневма) то дыхание жизни (пноэ), которое «вдунул Господь Бог в ноздри его» (Быт. 2, 7). Тогда тот, кто идёт к Сущности Бога, несёт в себе энергии Бога, питающие все процессы на клеточном, хромосомном, эфирном и более глубоких уровнях. Следовательно, можно сказать, что с Богом (энергиями его Промысла и благодаря им) человек идёт к Богу как Сущности. Разве не советуем прочесть, скажем, Шекспира? Разве не говорим, к примеру, «таблица Менделеева» вместо «таблица, составленная Менделеевым»? Конечно, метонимия не антиномия, но кое-что помогает понять.

Антиномичная логика во многом сходна с квантовой. Логосное и контекстуальное значения слова взаимодействуют подобно двум «запутанным частицам» в квантовой механике, но вникать не стоит. Думаю, привёл достаточно аргументов, подтверждающих, что стихотворения «Китохора» отражают поиски Истины, выходя за пределы плоскостного, социумного восприятия мира, соответствующего установившимся за века «суетосуетным» традициям. Созданный поэтом мир другой, он позволяет обрести голос, высказаться немым, с горизонтальной точки зрения, сущностям, благодаря чему они могут осознать «себя же во зле», социум – «окраиной» Небесного царства, а человеку помочь стать воистину человеком:

И откроет глаза, но свои о-черт-анья узнает не сразу,
И туман загустевший прольёт, и потребует дань,
И особое видение причитается каждому глазу,
И вздувается звуком рассветным его гортань.
И откроет глаза под тяжелыми веками, сходу
Уберётся с окраин, увидев себя же во зле…
Только тело не-бес-ное бесью свою побеждает природу,
И лишь только смирением жив человек на земле! (75)

Источник: медиа портал АТС creativpodiya.com

Фото: Ирина Проценко